sleepless elite
через бумажки и ящички жизнь ведёт меня, как сюжет ведёт писателя всякий раз. охота снова играть во фрапальность, охота снова на охоту, собирать мидии, разбивать и скользкую мякоть на крючки, и козу за уши дергать, и белок за бока хватать, как в детские годы.
с тех времён и до сегодня не могу понять, как раскрывается рецепция моей личности в сновидениях: ассимилирует ли с собственным ночным миром или ему противостоит. получает ли доступ в конце концов.
что делать, если влез в сферу чужих табу, с удовольствием влез, с улыбками. и пусть убеждения глупы и чужды, их большинство, а большинство превосходствует.
что для меня поверхностное неодобрение социума. и когда догмы прогнутся под тяжестью времени, в каком положении я окажусь. за моей спиной могут быть и разговоры черничные, и пропасти, и лакейный отряд - фарс чистой воды. пока живой человек не встанет там, за плечом, с колюще-режущим или без, о чем мне волноваться
и как бы ты ни был открыт прекрасному, в конце все тайны, все паузы в диалогах, бракованные результаты - большой багаж пустот и драгоценностей уйдёт с тобой. багажа не избежать.
цирк моего бытия - тоже особенный. лицо малышки из зрительного зала - моя наружность. внутри - устало курит в служебных помещениях старая эквилибристка, которой при рождении от высших сил достался дар не падать. она глядит на интерьеры и никогда не ходит по канату, не летает в небе, под куполом не вертится, никогда не падает, зритель рад.
и я хотела бы стать проще вместо легче, насыщенней вместо светлей, прописать себе какой угодно финал вместо открытого. закрываю, как умею - жестоко, тихо, необходимо.
когда мои знаки конденсируют, сворачивают в себя информацию, выраженную в общем режиме целыми текстами, и становятся ключевыми, бьют ключом. тогда и я есть ключевое слово, и мой образ - ключевой в каждом близком сознании. ошибка
ошибка все-таки есть
вот она
с тех времён и до сегодня не могу понять, как раскрывается рецепция моей личности в сновидениях: ассимилирует ли с собственным ночным миром или ему противостоит. получает ли доступ в конце концов.
что делать, если влез в сферу чужих табу, с удовольствием влез, с улыбками. и пусть убеждения глупы и чужды, их большинство, а большинство превосходствует.
что для меня поверхностное неодобрение социума. и когда догмы прогнутся под тяжестью времени, в каком положении я окажусь. за моей спиной могут быть и разговоры черничные, и пропасти, и лакейный отряд - фарс чистой воды. пока живой человек не встанет там, за плечом, с колюще-режущим или без, о чем мне волноваться
и как бы ты ни был открыт прекрасному, в конце все тайны, все паузы в диалогах, бракованные результаты - большой багаж пустот и драгоценностей уйдёт с тобой. багажа не избежать.
цирк моего бытия - тоже особенный. лицо малышки из зрительного зала - моя наружность. внутри - устало курит в служебных помещениях старая эквилибристка, которой при рождении от высших сил достался дар не падать. она глядит на интерьеры и никогда не ходит по канату, не летает в небе, под куполом не вертится, никогда не падает, зритель рад.
и я хотела бы стать проще вместо легче, насыщенней вместо светлей, прописать себе какой угодно финал вместо открытого. закрываю, как умею - жестоко, тихо, необходимо.
когда мои знаки конденсируют, сворачивают в себя информацию, выраженную в общем режиме целыми текстами, и становятся ключевыми, бьют ключом. тогда и я есть ключевое слово, и мой образ - ключевой в каждом близком сознании. ошибка
ошибка все-таки есть
вот она