у настоящей эйфории, как у агонии, дикая гримаса и мокрые глаза. чайки улетают спать, когда я ломаю грудную клетку и достаю изнутри сердце, моё пылающее сердце, будто Данко, котам да глупым мотылькам. немного труда - зрелая пшеница превращается в свежее печенье, тёплое, и в этой теплоте - моя последняя отрада, моя единственная угроза, безмятежная. серотонин с дофамином пляшут вальс под музыку снежного рокота сначала, под музыку тишины чуть позже, да под ровный шёпот колёс тоже. однажды и до сих пор, мы опоздали беречь себя, но в надежде беречь ещё кого-нибудь остаёмся живы, иногда, дивно