в пять уже темно, и я могу танцевать посреди комнат
что тут у нас из вещичек, связанных с тобой, наушнички и очки, да пилочка, которую ты собирался выбрасывать. всё. абсолютное абсурдное всё. когда за месяц не-отношений от людей оставалось гораздо больше, чем от тебя за всё время. я говорю не только про вещи
но я танцую в темных комнатах, чай в поезде впервые такой тошнотворный, режим сбит во все стороны, и моё удивление, когда маяк даёт мне запасные ключи на всякий случай. у нас всё будет хорошо, волшебно всё будет, я смог

---

сначала изъять из лексикона привычные обороты у нас и он у меня. через несколько дней встретить новый год
смешная и беспощадная система, когда покидаешь любящих, когда покинут любимыми, и порядок вещей стар как мир, либо сломать его, либо удрать в рациональный эстетизм, который всегда доступен. мои годы цикличны, но второе плато награждено ярлыком осознанное, поэтому с предвкушением жду заключительный этап связки. к третьему витку, может быть, доберусь и до понимания, но рано говорить. к счастью, моногамия с полиаморией в моей крови всегда находятся в состоянии пассивного противостояния, как жидовские нуклеотиды с немецкими. я наслаждаюсь смотрением, предвкушением, теперь сладким, будто в трипе сгущеное молоко, будто твоя кожа, всегда пахнущая им, теперь только твоя
там, где нас нет - плохо. я слишком долго была в местах, где меня нет, я знаю

---

вот дурак я, найти сюрпризы там, где их и быть не могло
следовало чаще читать собственные записи не как воспоминания о прошедших днях, а как аналитику настоящего

10.12.15 26точек

перечитывая написанное ранее, всегда становится смешно и каким-то удивительным образом уютно, настолько точным и неизменным остается каждое слово, каждая мысль и впечатление

пока не ясно, плохой ли это знак, когда оценка ситуаций со временем не претерпевает никаких метаморфоз, или мне действительно так легко дается в руки истина. от этой истины который день запястья болят, а над головой витает рок, подбирая самый ужасный момент, чтоб обрушиться. поэтому нынешняя правда в том, что контроль над ситуацией недоступен, более того, никогда доступен не был.

мне не страшно и не жаль, и никакой грязи не может быть за душой, так и меня жалеть не стоит, пусть наше собственное счастье станет нам судьей, а также платой/подарком, обещанием и самым приятным воспоминанием

---

52точки

я вижу, люди добры, ищут, кому разбавить печаль, с кем разделить радость, тогда мне море по колено
утром. пальцы не слушаются, иду под анксиолитиками, чтоб избежать беспричинного отходного уныния. новогодняя ночь выдалась эффектной, не волшебной, но и возраст уж не тот для чудес.
я смотрю на них, как в зеркало, ловлю: пальцами, тут стало понятней, про пальцы, кисти рук. весь вечер-день в матовой дымке-простынке. дым из коробки пахнет ватой в коробке с советскими елочными игрушками дома, в коридоре под потолком. все эти места и улицы в захолустьях на разных концах города мне слишком хорошо знакомы, но и тут у людей есть дома, помещения новые для меня, я владею экстерьером, не более. горечь только во рту, метро проснувшимся людям дарит печать обреченности на лицо, а мне только предстоит лечь, сладко, рада, что не замерзла, рада, что стакан наполовину полон, всегда.
безумная старуха в метро кричит я никогда не нагружаю окружающих своими проблемами, давайте поблагодарим ее. добрую часть нового года, к слову, провела именно тут, в электричках, все на одно лицо, люблю их. хорошо, что вовремя бросила семейное застолье и унырнула в гашёный индивидуализм (50/50)
бабуля, будет с вас
вы - кот, говорит, ваши родители рождают вас заново. (мне) кто хочет убить эту номенклатуру, но-мен-кла-ту-ру (первые два - верны, как и формулировка в целом), ярость, концентрированная злость, вот где человека не становится

---

мне, кажется, прояснилось. от первой точечки до последней, по каждой извилине пройти вдоль, как по лабиринту, потом на этаже -3, может даже ниже (тебе туда путь закрыт), провести системный анализ и вычеркнуть все мечты, каждый розовый осколочек, выдрать из души и сложить в коробочку (про запас, когда приспичит стекла пожрать), «ты был» - вот такой остался голый факт; «со мной» - утешительная реприза; «не» - апофеоз.
месть, предназначенная другой женщине, достаточно хорошо остыла, ура
ничего святого, ничего чистого нет и не будет для тебя в этом темном мире. ты прав
впервые снег кажется мне таким красивым

'забудь меня и я тоже забуду всех и всё. но не оставляй'
'хай забуває про все. хай забуває навіть про мене. лише про мене хай забуває в останню чергу'

---

один из детских якорей - запах свежезалитого желе со вкусом киви. когда снова бежишь на балкон проверять, застыло ли оно, ждать ждать
сейчас ждать больше нечего, этой жижи у меня намешано полкастрюли, и готово будет к завтрему. всегда хотелось сделать желе на новый год. на кругляшах часто хочется сладкого, и постоянно пить пить пить водицу. я потеряла способность удивляться, кажется, это единственное изменение на сегодня, примеряю на себя разные роли, но все, как одна, не к лицу, не к месту, нет
уже перед началом попытки, я нахожусь под водой, и звуки, окруженные пузырьками, прежде чем свершиться, долго кружатся на кончике моего языка. ты так и не понял, что 'it's easier to take a fall in front of you. знания всегда передавались и будут передаваться из рук в руки, из уст в уста. в твои прекрасные руки и уста тоже вольются бурным потоком, ура, потоком чьим-нибудь, но ура.

---

ода

о великий и прекрасный гидазепам! ты - самое волшебное нечто в мире из тех, что подлежат покупке-продаже. от двухчасовой улыбки у меня болят щеки, но когда я наконец расслабляю лицо, девочка в метро посылает мне и свою улыбку
о мессир миасер, ты величайшая новинка фармакологии! твои маленькие молекулы в виде спасательных кругов так ловко захватывают мои нейрончики, любят их, гладят, ласкают, убаюкивая
я такая припертая, что по приезду домой, кажется, смогу впервые за два дня посмотреть на еду, или, может быть, захочу прибрать вещи, в припадке разбросанные по полу. силы, грациозное рвение, решительность, рациональность - состав моих кругляшков. бэкаплю это состояние на случай, если снова вдруг объявишься в этой чудесной жизни, упаси господь тебя с таким подходом к делу
снова обрела счастьюшко, без тебя, видишь, но с биомагией. бесконечные горизонты возможностей открываются мне и близки, как на ладони, она снова улыбается, потом ее зовут Катерина, и она живет по соседству, люди смотрят. Маяк зажгла мне маяк, то, что ты не смог/захотел, но не делай грустное лицо, плз, плз, плз. или делай. бракованая дура была у тебя, а у меня был черный принц. бесстрастная и неблагодарная ебля была у тебя, а у меня - секс самый чувственный, ура! ничья

добро не торжествует, а если бы торжествовало, то не было бы добром.

и слезы не высыхают, и не забываются муки невинных и страдания тех, кто испытал калечащие душу несправедливости.

о, как мучительна тайна чужой души, как утешительно, что твоя собственная душа - тайна для другого!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

кто бы знал, что я добегу до финиша не первой. с таким отрывом. ученики дарят мне ежедневник на следующий год, и я понимаю, что хочу оборвать свое существование уже в этом. дарят мне свечу и конфеты, но для меня теперь есть только темнота, холод и горечь. если любить тебя так сильно, как саму жизнь, выбор остается мне невеликий. я знаю твой адрес. но не знаю, как это - перестать быть. я новатор, но скорее последняя идиотка. не могу ничего понять, не могу вдохнуть и выговорить 'помоги
больше лоб не разбить. больше не больно

---

каждый раз когда фонарики на минуту гаснут вежливо, чтоб скрыть моё путешествие, я вспоминаю те пары глаз, что смотрели на меня. говорили, холодные руки - горячее сердце. теперь, спустя столько лет, сижу со своим субфебрилитетом и выпивкой, предсказуемо предана и преданна себе, ничего новенького, кроме того, что впервые болю при виде счастливых пар, и во всех остальных случаях тоже болю. финал года нежно подталкивает в сторону концентрации и отчаяния, но без твоей окончательной помощи я даже разбиться полноценно не в состоянии. спасительные вылазки из беспокойных моих палат обходятся в полпачки и последующую бессоницу, которая и есть мой план на неделю

---

нет ничего более показательного, чем люди в ожидании. как ты распорядишься некоторым временем, сохранишь ли душевное равновесие?
ничего более лицемерного, чем отчество, понятие никоим образом не связанное с отцовством /отечеством, вотчиной, как и я не связана с тобой, по рукам и ногам. с тобой, насколько мерзким, настолько и очаровательным, оставляющим по себе лишь синяки на бедрах, не больше, кажется, не меньше. и мне снится, будто я имею силу и приятно ее пользую. сейчас бери, что хочешь, я больше не нуждаюсь

---

16. 09

первый сильный страх приходит всегда поздно: я сравниваю уровни влияний, количество искусственно рожденных элементов во мне и объем той части собственной личности, что рассеяна по чужим сознаниям. нахожу новые, единственно чистые источники силы и признаю в этот момент превосходство способности над фактом и результатом, хоть и не решусь вознети над результатом процесс.
главную сложность вызывает у меня не поиск и не последующая обработка, а именно момент извлечения, в данном случае скорее насильного выдирания, когда уровень мотивации критически не соответствует потребностям редкого и болезненного здравого смысла, и тьма другого рода противоречий вырывается в сферу чувственного. наступает недолгий антракт и сцена скрывается от зрителя протной вишневой кулисой

17.09

обещания держатся на честном слове, свои, себе, и слова тонки, и формулировка неточна. хочется здорово утвердиться, вымести сор, срезать с ладоней мох, и дальше, в виде чистого концентрата литься на раны, по своей дороге, в своей национальной традиции.
возраст позволяет избавиться от постыдных ритуалов, но не отменяет первопричин всех бед, печалей и неурядиц. интриги фатума больше не вызывают рефлексий, напряжение и тем более тонус стали недосягаемой роскошью. именно в этой коробочке, между тоской и болезненным ожиданием, закрыта моя душа и опечатана.
поэтому начинаю двигать вещи, выдвигать требования, которые наверняка скажутся потом (разрушительно) на конструкциях, что подвластны разрушению (хлипкие привычки и достоинства), и обязательно украсят каждую монументальную идею (мегаполисы, грузовые составы, моя любовь). каждый мой парадокс основан на неспособности отличить одно от другого, а другое - от лишнего (вот паучьи сети, вот горы заснеженные), когда ты продолжаешь подавать мне руку, а сердца своего больше не подаешь (рука тоже устанет), хоть бы весь мир в чаевых, радости чувств изъяты из меню, гарсон, сложите фартук, отпуск за свой счет.

здравствуй, я нашла тебя. сыграем же в ничью да пожмем друг другу руки; пусть и новичок, я буду предельно учтивой

18.09

здесь один из последних моментов, когда покой был благосклонен и со мной, возле воды, я и собака идем нога в лапу и каждую крабовую палочку делим на двоих. предчувствие давно заполнило пустоты действительности, обрело воплощение, но никак не желает расстаться со своей должностью; в этом предчувствии каждая беда - потенциальная моя, каждый вдох - катастрофа с налетом печальной гордости, как песчинка в мякоти моллюска. впервые смело можно утверждать - не осталось ничего и никого, стерильно чисто, однородно, так просто, что я смеюсь и глажу собачью голову

20.09

мое прозрение, каким бы субъективным ни было, лучшее условие для обретения силушки. и пусть жаль будущее, обреченное, и жаль впечатление волшебное от прошлого, на этой границе заряд мой полон, мысль крепнет и крупицы самосознания собираюся вместе, дабы свариться в кашу. нет, ты не просто забываешь меня обнять
твоя до абсурдного детская ненависть к человечеству и, в частности, к себе - единственное, что имеет значение. тем временем моему веянию, как и моей личности в целом, нет места в твоей изысканной системе ценностей. все, что я могу дать и даю, не пользуется спросом, как я, так долго, так сладко

28.09

я оперирую и мы оперируем, по обоюдному согласию проводим полную аннуляцию (и торжествуем), не только каждый с собою, но и вместе

08.10

теперь и воздух один - ледяная глыба, но не противник мне, а лезвие, острое, между двумя небесными сферами, и как предпосылка новых конфликтов, и как лишние тяготы быта. я не частна, в общем/целом, чаще несчастна (и тут вранье), реже понимаю чужую мысль, но чужие вещи - всегда приходятся кстати

15.10

теперь я открыта мистическому, всему доброму и радостному, которого в моем убежище вдосталь. и все вещи тут особого рода, особого толка. привет

---

редко выходит выдержать дневной сон с такой радостью, с таким облегченьицем, когда приходит самое страшное, самое ожидаемое и резво переживается заранее. на этой генеральной репетиции немного грустно, немного хорошо, я глажу пальцы и тоскливо улыбаюсь, бесконечно плыву. любить мне нравится. вечером дежавю дежавю на дежавю.

---

все, что остается - бежать от тайфунов с ласковыми именами, чайничек греется. и я спускаюсь к озеру, глажу руками камыши, тише-тише, дыши. полдесятка лет назад писавши, прав был женечка, мол, говорят, мечта должна быть утопической, моя мечта - утопиться бы с тобой, где угодно, только б навсегда. но кто бы мог представить, что ждет меня на другом берегу и ждет ли. и ты кладешь лимона много, не сыплешь сахара, строишь круглой бетонной стеной монолог и мою голову о него бьешь. ура

---

к тебе каждый раз вырываюсь из черной воды, как нежить, и то живее становлюсь, то прозрачней, в такой лотерее мне никак не победить, но раз за разом получаю утешительный приз и утешаюсь. тем временем собственный покой больше не мирит с окруженьем, под угрозой, я обнимаю его руками, прячу под ребра, рот съеден и уползает на левую половину лица. звонко, аритмично сердце стучит о пружины в матрасе, не давая уснуть, я глажу его, очевидно, и каин убивает голыми руками, нежно касается, плавно уводит вдаль

---

спасибо, славный почитатель, что ты есть, даришь мне надежду и уверенность. посему ласкай себя, вспоминая обо мне, о! сколько душе угодно. а я налью в уши любых звуков, любых мелодий. да, так было, и так будет всегда, в моем позвоночнике проволока, можно гнуть, но когда ломаешь - только болюшка, и мой родной, прагма-бой, всегда будет элементом для контраста, а каким именно - не мне решать

---

никогда не поздно открывать для себя свеженькие альтернативные способы энергодобычи, и заурядность разного рода находить плодородной почвой для творчества, но этим и многим другим подобным вещам вляд ли посчастливится пробраться за берлинскую стену твоего замшелого мышления. здесь на нет и суда нет, на да и я задаром отдамся
мир вокруг едва ли есть, и я обещаю, ты не уйдешь далеко, при любом раскладе
но основное положение, неутешительное, заключается в том, дорогой конфидент, что ты и я, и каждый Я из мы - один, реактивный и беспомощный. нарушение - универсальная единица измерения. агония - неизбежный способ. пиетет - миф

я не нуждаюсь в разрешении (от тебя) лить воду лицом. я не нуждаюсь, (от тебя.) не нуждаюсь. (от тебя)

---

кококо красавчики и красавицы, с радостью запомню все ваши видения-сновидения! берите и бегите, бросайте и убегайте.
а я пока о том о сем растолкую, было-стало, кто виноват и что делать

хожу-брожу по знакомой всё местности. тут у меня ничего не осталось, а я остаюсь. мне нравится, что только ты мог, объект-вещь и объект-явление, только ты мог холодные вечера, обычный случай, время держаться и придерживаться, закрывать окна, закрывать коробочки, а раньше я ни с кем не ходила в зиму, помню, бесстрашно ходила в ночь и открывала двери. сейчас мне на вашу эту зиму хоть хуй положи, хоть два - одно блюдо. а ночам - обратный вопрос - на меня наплевать и ладно, и морозно всё равно. я мажусь мазью лекарственной и лечусь, пока кто-то, может быть, молится, малюет, лежит, лижет, с богом

---

охотничий зайчик бьет в колокола. я плохо помню. так нравилось засыпать в одно время и одновременно, нравилось руки кушать и их же на себе, в себя, на своей любплощади, на твоем диванодеме, ронять ядрышки в живот. и мой ровный, мой прямой ты их собирай, ласкай всё, как секундные стрелочки, как простыни, целуй, до засухи, которая во рту поутру, мы оба кругом. танцуем марш

---

добрый вечер, добрый, для апорических чудес, где кость выходит из тела одна за одной, и ты не шалфей (близко), а цикута (далеко). сегодня покажу вам холод в ногах, в плечах, и 'жизнь как моя голова', и пустость. завтра покажу 'вечное возвращение', будто ничего, и танцы самозванца, будто ничего. как если бы откочевать положенное, вырвать все центры, обратно вшить. что мне останется. дикие игры и сортир-на-целый-мир. но пока угрожаешь моему всему, от идентичности до ужина, хотя бы не играй